§1. История основания и развития Владикавказа. Динамика численности населения
60-70-е годы XIX века стали важным этапом в истории русско-осе — тинских отношений. Русская пограничная линия была приближена к Осетии, началось переселение осетин в урочище Моздок, где была основана крепость. Решающим фактором активизации русско-осетинских отношений стал Кучук-Кайнарджийский договор 1774 года, по которому Россия добилась признания подданства Кабарды. Был поставлен вопрос о присоединении Осетии к России и начат переговорный процесс.
В ходе переговоров появилась идея основания крепости в Осетии. В “Докладе астраханского губернатора П. Н. Кречетникова Екатерине II с описанием внутреннего устройства Осетии и предложениями экономического и политического освоения края” от 24 апреля 1775 года было предложено основать укрепление с “довольными обширностями” на берегу Терека у Эльхотовских ворот. Строительство крепости губернатор расценивал как средство оптимизации русско-кавказских отношений: “сей же город лежит в самом сердце гор, прикрывает Малую Кабарду от Большой, и делает лучшую дорогу в Грузию, то и неоспоримо, что Малая Кабарда будет совсем в наших руках. Да и Большая в лучшее по соседству обуздание неминуемо придет, тогда ближний способ возымеем и о Грузии помыслить, как ей быть, и от терпимых ею несносных от разных народов разорений охранить, ибо от Татартупа до Меретинс — ких границ только два дня езды”62.
Будущий город виделся Кречетникову и торговым центром Северного Кавказа, он предлагал: “… оной город сделать знаменитым и устроить надежным укреплением и тем себя утвердить, и завесть торги, коим удовольствием народ тамошний обольстить разными привозимыми изобилиями, чрез что они и успокоиться могут”. Он считал, что новый город принесет России “великую славу и пользу государственную”63.
Однако основать крепость — символ своей власти на Центральном Кавказе — российское правительство решилось только в 1783 году после заключения Георгиевского трактата. Осетинские старшины считали, что крепость должна была располагаться у входа в Дарьяльское ущелье и обеспечивать безопасность движения на дороге через Главный Кавказский хребет. Позднее их поддержал кахетинский царь Ираклий II.
Реализация проекта была возложена на командующего войсками Кавказской линии П. С. Потемкина. Дарьяльское ущелье находилось в значительном отдалении от Кавказской военно-пограничной линии и русских войск, что побудило командующего пересмотреть вопрос о месте возведения крепости. Он остановил свой выбор на Эльхотовском урочище, где и была заложена крепость, названная в честь Григория По — темкина-Таврического “Потемкинской”. Ставился вопрос о строительстве крепости в районе осетинского селения Дзуарикау, жители которого были привержены к христианству и лояльны к российской власти. К тому же в этом месте были обнаружены залежи руды64. Тогда же началось строительство укреплений по реке Камбилеевке и недалеко от Моздока на правом берегу Терека. Но дорога от Моздока до Тифлиса оставалась незащищенной, поэтому осетинские старшины и Ираклий II продолжали настаивать на необходимости строительства городка у входа в Дарьяльское ущелье.
Учитывая эти ходатайства, а также собственные интересы, российское правительство решило построить крепость в предверии Дарьяльс — кого ущелья, что было подтверждено Указом Екатерины II. 10 марта 1784 года отряд под командованием генерала Толмачева в составе трех батальонов пехоты, 600 казаков и 8 орудий переправился на правый берег Терека и стал у входа в Дарьяльское ущелье, а 12 марта по распоряжению Толмачева было заложено укрепление, названное Владикавказом. Были соблюдены традиционные церемонии — парад войск и артиллерийский салют, а на следующий день начались строительные работы, завершившиеся в середине апреля65. По описанию В. А. Потто, “29 апреля Селенгинский пехотный полк и два егерских батальона с артиллерией, под общим начальством полковника Нагеля выступили из Моздока к Григориополисскому редуту. К нему присоединились еще 70 Гре — бенских и 70 Семейных казаков, находившихся в Моздоке для содержания форпостов. Казаки пошли в авангарде и держали боковые цепи, дабы оградить отряд от возможного нападения со стороны Чечни или кабардинцев. Кругом царило однако полное спокойствие, и отряд, дойдя до осетинского селения Зауров, остановился у входа в Кавказские теснины. Здесь, 6 мая 1784 года, после торжественного молебствия с водоосвящением, при громе русских пушек заложено четвертое, последнее укрепление (первыми тремя были Григориополисское в Малой Кабар — де, Камбилеевское и Потемкинское — З. К.), названное Владикавказом, в знак нашего владычества над Кавказскими горами. Крепость сравнительно была большая, вооруженная 12 орудиями, и по повелению императрицы Екатерины II в ней воздвигнута первая православная церковь”.
В конце XVIII века осложнилась военно-политическая обстановка. Успехи России на Кавказе вызвали негативную реакцию Турции и Ирана. В 1786 году Турция открыто готовилась к войне. Россия вынуждена была пойти на уступки — были снесены все четыре укрепления, а находившиеся в них воинские части были выведены на Кавказскую линию.
Но, как известно, это не помогло избежать войны, и только после ее окончания и подписания в 1791 году Ясского договора победившая Россия смогла вернуться к вопросу о крепостях. В 1793 году стала восстанавливаться вся линия укреплений от Моздока до Дарьяла. Владикавказская крепость была восстановлена у осетинского аула Дзауджикау. В 1804 году Владикавказский разрозненный гарнизон был преобразован во Владикавказский гарнизонный батальон, командир которого одновременно являлся и комендантом крепости. По описанию современников крепость имела вид четырехугольного редута с бастионами, на каждом из них располагалось по полевому орудию. Она была окружена рвом и земляным бруствером. Гарнизон в то время состоял из строительного отряда корпуса инженеров путей сообщения, команды артиллеристов и пехотного полка; его командир одновременно являлся и комендантом крепости. В подчинении у него был Донской казачий полк, расположенный за крепостью в особых казармах, обнесенных плетневым забором. Внутри крепости находились каменная церковь, деревянные казармы с обширным госпиталем и офицерскими домами. Между Тереком и крепостью находился форштадт, разделенный на две части, в одной из которых располагались казармы роты строителей и дома женатых солдат, а в другой — около 30 осетинских семей37.
В 1830-х годах крепость имела осетинские поселения на двух форштадтах: на южном — Ирыкау, а на западном, на левом берегу Терека — аул Тулатовых, выходцев из Кобанского ущелья, основанный в 1825 году. В 1847 году он был удален из крепости, а на его месте основана Владикавказская казачья станица.
В 1837 году крепость имела вид бастионной сомкнутой цитадели, вооруженной семью орудиями разного калибра и вмещала две роты гарнизона68. В 1840 году началось преобразование крепости. Был усилен ее гарнизон. Он состоял из 77-го Тенгинского, 78-го Навагинского, Виленского егерского полка, 6, 7 и 8-го Кавказских линейных полков и артиллерийской команды. Новое местонахождение крепости считалось более удачным в военно-стратегическом отношении. Впоследствие она неоднократно подвергалась преобразованиям. К середине XIX века Владикавказская крепость имела довольно сложную структуру. Она включала собственно цитадель, старый и новый форштадты, штаб-квартиры военных команд, станицу Владикавказского казачьего полка, штаб-квар — тиру Тенгинского пехотного полка, расквартированного здесь в 1846 году69. Границы крепости были значительно расширены, она имела каменную стену с башнями и бойницами.
Крепость обеспечивала сообщение с Закавказьем по Военно-Грузинской дороге и была важнейшим звеном в системе пограничных укреплений Кавказской линии. К 50-м годам XIX века Владикавказская крепость претерпела значительные изменения: расширение границ, увеличение численности населения, развитие торговли, промышленности и бытовой культуры ее обитателей. Преобразование крепости в город исследователи связывают с именем наместника А. И. Барятинского. Но впервые эта идея была выдвинута его предшественником М. С. Воронцовым. В августе 1852 года к нему обратился с докладной запиской начальник Военно-Осетинского округа комендант крепости генерал барон И. А. Вревский. Он сообщал о значительном увеличении торгового оборота и указывал на его несоответствие мизерным сборам, взимаемым с торгующих в крепости купцов. Воронцов поручил управляющему гражданской частью Ставропольской губернии, которой подчинялась Владикавказская крепость по гражданским делам, генералу Завадовс — кому увеличить размеры гильдейских пошлин. Но, как выяснилось, по существующим законам денежные сборы допускались только в городах, а в крепости, к тому же находящейся за карантинной линией, предписывалась даже беспошлинная торговля. Поэтому в январе 1853 года М. С. Воронцов писал Завадовскому: “Находя полезным возвести Владикавказ на степень города в видах лучшего устройства в нем общественного хозяйства, я, для предварительного испрошения на это высочайшего соизволения, покорнейше прошу… сообщить мне соображения ваши: каким бы образом полагали вы возможным учредить этот новый город в административном порядке. Какое бы вы думали дать ему внутренне управление (принять во внимание как военное положение, так и безуездность его)… одним словом, прошу вас сообщить мне проект тех оснований, на коих бы вы полагали устроить Владикавказ как город… прошу вас сообщить мне сведения о величине населения, положении промышленности, оборот торговых капиталов, примерную ценность обывательских недвижимых имуществ, примерный баланс городских доходов и расходов и пр.”70. Вскоре М. С. Воронцов ушел с поста наместника, а А. И. Барятинский через несколько лет вернулся к этому вопросу. В феврале 1858 года он потребовал от ставропольского губернатора те же сведения, которые запрашивал в свое время Воронцов. А. И. Барятинский тоже не получил этих сведений, поэтому отправил чиновника своей канцелярии Ю. Я. Рудаковского во Владикавказ с целью сбора необходимых данных. Он описал внешний вид, хозяйственные занятия, дал численную, сословную, этническую характеристику населения и пр. На основе этих материалов был составлен проект преобразования крепости в город и “Положение о городе”, включавшее 94 параграфа. Проект был представлен для обсуждения кавказской администрации. Активное участие в нем принял генерал, командующий армией Левого крыла Н. Н. Евдокимов. Он решительно высказался против подчинения будущего города ставропольскому губернатору, а также предложил не включать в состав города жителей Осетинского аула, переселить казаков из Владикавказской станицы в Камбилеевскую и Сунженскую, а освободившуюся площадь причислить к городу; поселить во Владикавказе 30-40 дворов немецких колонистов, которые бы распространяли свои методы сельского хозяйства.
В 1859 году после окончания Кавказской войны проект был направлен в Петербург. А. И. Барятинский в своем отношении Председателю Кавказского комитета писал: “По мере успехов нашего оружия в крепости Владикавказ начала быстро развиваться торговля, привлекшая туда как из Закавказского края, так и из внутренних губерний России разного звания промышленных людей. Находя для себя выгоды свободной торговли, они стали обзаводиться в крепости оседлостью, строя там лавки, заводы и другие промышленные заведения… Чтобы изменить к лучшему положение окружающих Владикавказ покорных нам горских народов, необходимо привлечь к Владикавказскому рынку новые капиталы, которые произведут именно это благодетельное действие, какое всегда и везде являла правильная торговля. Выгодно вознагражденный труд усилит их деятельность. Невозделанные ныне поля их обратятся в богатые нивы. Скотоводство и вообще все отрасли сельского их хозяйства поднимутся. Избыток произведений труда инородцев еще более убедит их в преимуществах мирной жизни…”71.
Император Александр II одобрил идею А. И. Барятинского и 31 марта 1860 года подписал Указ Правительствующего Сената о преобразовании крепости Владикавказ в город, в котором подчеркивалось: “В видах развития на Кавказе торговли и промышленности и водворения начал мирной гражданской жизни между покорными горскими племенами, признав полезным, согласно представлению нашего наместника Кавказского, обратить находящуюся на Военно-Грузинской дороге из России в Закавказье, впереди главного хребта Кавказских гор, крепость Владикавказ с прилегающими к ней крепостным форштадтом в город и даровав разные льготы и преимущества лицам, желающим водвориться в сем городе”72. Император утвердил Положение об управлении городом Владикавказом и штат его управления, составленные наместником и рассмотренные Кавказским комитетом. Указ оговаривал право наместника во истечении трех лет вносить изменения и дополнения в “Положение…” и штат управления. Городская администрация состояла из полиции, городового суда, архитектора, врача и стряпчего73.
К 1858 году численность жителей Владикавказа составляла 2. 642 человека (1500 мужчин и 1142 женщины). Военнослужащих в гарнизоне насчитывалось 4 тысячи человек, жителей Осетинского аула — 890 человек, Владикавказской станицы — 947 человек74.
С образованием в 1863 году Терской области Владикавказ получил статус областного города.
Во второй половине XIX века усилилось миграционное движение из внутренних губерний России. В. О. Ключевский связывал это явление с отменой крепостного права "… когда начался отлив населения из центральных черноземных губерний, где оно долго искусственно сгущалось и насильственно задерживалось. Отсюда население пошло разносторонними струями в Новороссию, на Кавказ, за Волгу и далее за Каспийское море, особенно за Урал в Сибирь, до берегов Тихого океана”75. Это была “народная” колонизация. Переселения носили характер бегства от государства и были следствием конфликта между крестьянским миром и государственными структурами.
Во второй половине XIX века на Кавказе проводилась и государственная колонизация. Наместник Кавказа князь М. Романов 26 июля 1865 года представил Александру II записку о заселении Предкавказья, в которой подчеркивалось государственное значение освоения края.
Развитие капитализма в русской деревне, углубление социальной дифференциации, рост безземелья и нищеты стали причинами активного миграционного движения из внутренних губерний России. Правительство расценивало эти миграционные потоки как средство предотвращения крестьянских волнений. В 1881 году был издан Закон о добровольном переселении крестьян на казенные земли — основной переселенческий Закон Российской империи.
Официальная статистика фиксировала большой механический прирост населения Владикавказа. В документах выделяются две категории переселенцев — “прибывшие на жительство” (они переселялись согласно правительственным указам и могли рассчитывать на получение статуса коренных или “иногородних имеющих оседлость”) и “все прибывшие” (отходники, сезонные рабочие).
В 1899 году жителей Владикавказа, не имевших оседлости в городе, насчитывалось 6428 человек, т. е. 13,1%; спустя 15 лет их удельный вес составлял уже 23,5%77.
Анализ приведенных данных показывает, что менее половины прибывших получали официальный статус. Эти люди обзаводились хозяйством, были заняты на государственной службе. Остальные находили временное пристанище на заводах, в различных городских учреждениях, либо были сезонными рабочими.
На конец XIX — начало XX в. приходится новая волна миграций из внутренних губерний России. По свидетельству очевидцев, было “трудно проехать хотя бы раз по Ростово-Владикавказской железной дороге, чтобы не встретить довольных молокан, с увлечением рассказывающих
о прекрасных местах в Терской области, или занятых расспросами и расчетами о заветной мечте их за последнее время — об устройстве своем на Кавказе”78.
В конце 1890 года во Владикавказе было основано общество всепо — моществования переселенцам, в функции которого входили забота о временном приюте переселенцев в городе, строительство для них бараков, облегчение дальнейшего пути, “приискание для них временных заработков на пути следования к месту, избранному ими для водворения”79.
Миграция из российских губерний приняла такие масштабы, что к началу XX века стала создавать большие проблемы. В 1905 году Кавказ был официально закрыт как переселенческий район, но переселения продолжались, хотя и в меньших размерах.
Мы располагаем статистическими данными, показывающими численность мигрантов во Владикавказ из российских губерний.
|
Таблица 1. Миграционное движение в Терскую область и Владикавказ80
|
|
Минская |
343 |
86 |
|
Могилевская |
496 |
112 |
|
Московская |
537 |
171 |
|
Нижегородская |
995 |
110 |
|
Новгородская |
105 |
30 |
|
Олонецкая |
18 |
7 |
|
Оренбургская |
319 |
65 |
|
Орловская |
1393 |
247 |
|
Пензенская |
2804 |
676 |
|
Пермская |
259 |
29 |
|
Подольская |
785 |
164 |
|
Полтавская |
7777 |
464 |
|
Псковская |
117 |
13 |
|
Рязанская |
1963 |
239 |
|
Самарская |
2450 |
499 |
|
С-Петербургская |
570 |
250 |
|
Саратовская |
5509 |
1785 |
|
Симбирская |
917 |
180 |
|
Смоленская |
319 |
75 |
|
Таврическая |
1844 |
112 |
|
Тамбовская |
3794 |
911 |
|
Тверская |
151 |
50 |
|
Тульская |
944 |
189 |
|
Уфимская |
958 |
123 |
|
Харьковская |
9501 |
781 |
|
Херсонская |
1203 |
145 |
|
Черниговская |
2011 |
139 |
|
Эстляндская |
79 |
27 |
|
Ярославская |
180 |
49 |
|
Привислинские губернии |
||
|
Варшавская |
389 |
149 |
|
Калишская |
898 |
345 |
|
Келецкая |
258 |
41 |
|
Ломжинская |
163 |
37 |
|
Люблинская |
353 |
78 |
|
Петроковская |
249 |
69 |
|
Плоцкая |
131 |
47 |
|
Радомская |
189 |
152 |
|
Сувалкская |
580 |
121 |
|
Седлецкая |
— |
127 |
|
Кавказ |
||
|
Бакинская |
523 |
104 |
|
Дагестанская |
6803 |
469 |
|
Елизаветпольская |
620 |
270 |
|
Карская |
276 |
48 |
|
Кубанская |
5517 |
684 |
|
Кутаисская |
1207 |
241 |
|
Ставропольская |
8107 |
1055 |
|
Тифлисская |
5960 |
3033 |
|
Черноморская |
129 |
37 |
|
Эриванская |
477 |
205 |
|
Сибирь |
||
|
Амурская |
2 |
1 |
|
Енисейская |
21 |
8 |
|
Забайкальская |
14 |
6 |
|
Иркутская |
9 |
3 |
|
Приморская |
3 |
— |
|
Тобольская |
140 |
13 |
|
Томская |
48 |
5 |
|
Якутская |
5 |
4 |
|
Средняя Азия |
||
|
Акмолинская |
17 |
9 |
|
Закаспийская |
29 |
14 |
|
Самаркандская |
3 |
2 |
|
Семипалатинская |
11 |
2 |
|
Семиреченская |
8 |
— |
|
Сыр-Дарьинская |
20 |
1 |
|
Тургайская |
3 |
— |
|
Уральская |
И |
2 |
|
Ферганская |
и |
2 |
Больше всего переселенцев прибыло во Владикавказ из Ставропольской, Тифлисской и Саратовской губерний (свыше одной тысячи человек из каждой). Первые две находились в тесной территориальной связи с Терской областью, а большая миграционная волна из Саратовской губернии связана с историей образования немецких поселений.
В городе обосновалось немало мигрантов (от 500 до 1 тысячи) из Воронежской, Калужской, Курской, Пензенской, Харьковской, Тамбовской, Кубанской, Обл. Войска Донского. Большей частью это были русские переселенцы, но среди них были поляки (Воронежская губерния) и татары (Пензенская губерния).
Сравнительно небольшое число мигрантов (от 100 до 500 человек) дали городу Астраханская, Виленская, Владимирская, Гродненская, Ека- теринославская, Казанская, Киевская, Ковенская, Могилевская, Московская, Нижегородская, Орловская, Подольская, Полтавская, Рязанская,
Самарская, Санкт-Петербургская, Симбирская, Таврическая, Тульская, Уфимская, Херсонская, Черниговская, Варшавская, Калишская, Сувал — кская, Седлецкая, Бакинская, Дагестанская, Елизаветпольская, Кутаисская, Эриванские губернии. Кроме русских переселенцев из этих губерний пришли поляки, украинцы, немцы, евреи, грузины, армяне, азербайджанцы.
Высокий уровень миграции привел к превышению механического прироста населения над естественным. Но в конце XIX — начале XX века стало очевидным увеличение естественного прироста.
|
Таблица 2. Динамика численности и естественного прироста населения Владикавказа81
|
Увеличение естественного прироста было следствием активного репродуктивного поведения горожан молодого и среднего поколения. Для них город имел особую притягательную силу как центр экономического, социального, административного и культурного развития. Здесь создавались промышленные предприятия, торговые заведения, банки; строились дома, развивалась городская культура: появился театр, библиотеки, музеи, учебные заведения. С 1852 года по 1914 год численность городского населения увеличилась более чем в 22 раза (с 3653 человек до 76983 человек). Конечно, официальная статистика не является адекватным отражением реальной ситуации, она не всегда располагала точными сведениями о сезонных рабочих, отходниках и других. Но несмотря на условность приведенных цифр, следует признать рост численности городского населения значительным, а его причинами — высокий уровень миграции и активное развитие экономики, социальной и культурной жизни.
