Ни один древнегреческий, латинский (римский), византийский, арабский, персидский автор не утверждает, что скифы говорили на персидском (иранском) языке, хотя многие из этих авторов не раз подчеркивали мельчайшие подробности их быта, культуры, верований, обычаев и нравов. Особенно важен тот факт, что Геродот, на сведения которого чаще всего опираются скифологи, будучи выходцем из малоазийского города Галикарнаса, входившего в одну из сатрапий Древней Персии не мог не отличать персидский (иранский) язык от других, тем более что он бывал в Персии и не раз встречался с иранцами вне Персии.
Тем не менее, Геродот нигде не говорит, что язык скифов был персидским или схожим с ним. Он пишет, что скифы и савроматы — родственные племена, близкие по быту и языку, но данных об их языке приводит крайне мало, причем даже эти скудные данные, как мы увидим ниже, подтверждают гипотезу о тюркоязычности скифов.
Очень бедны данные о языке сарматов и аланов. Один из авторитетнейших авторов древности, Аммиан Марцеллин (IV в. н. э.), подробно описывает жизнь и быт аланов, наследников скифов и сарматов, но также не дает сведения об их языке. Антиохийский грек Марцеллин владел не только греческим и римским языками, но был знаком и с персидским, так как с 354-го по 363 г. служил в римской армии и участвовал в войне с персами, жил среди них, знал и аланских воинов из римских иностранных легионов, много путешествовал, но ни в одном из своих многочисленных трудов не сказал о сходстве персидского (иранского) и аланского языков. Однако необходимо обратить внимание на следующие сведения, которые он дает в XXXI книге своей «Истории»: «Почти все аланы высокие ростом и красивые, с умеренно белокурыми волосами; они страшны сдержанно-грозным взглядом своих очей, очень подвижны вследствие легкости вооружения и во всем похожи на гуннов (выделено нами. — Авт.), только с более мягким и культурным образом жизни» (Античные источники, 1990, с. 163).
Здесь важно отметить, что, если аланы «во всем похожи на гуннов», которые были тюркоязычными, составитель сборника В. М. Аталиков, на наш взгляд, правильно комментирует эту схожесть: «Очевидно, нужно понимать, что и по языку тоже?» (Там же, с. 242).
О том, что язык скифов не мог быть иранским, прямо пишет автор III в. до н. э. Юстин (II, 3-5), по его словам: «Язык парфов средний между скифским и мидийским, помесь того и другого» (Латышев, 1900, с. 39).
Если признать выводы некоторых авторов о тюркоязычности не только скифов, но и мидийцев, верными (Гейбуллаев, 1991, гл. 3, § 1), то, следуя логике, Юстин указал на то, что скифы и мидийцы говорили на разных диалектах одного древнетюркского языка.
Кроме упоминания общетюркских черт культуры (к примеру: конеяды, пьющие кумыс и т. п.), Геродот пишет и о наличии среди скифов монголоидных племен. Так, в 23-й строфе IV книги своей «Истории» он говорит, что «выше иирков живут другие скифы», и тут же поясняет, что это «люди, которые, как говорят, все плешивые от рождения как мужчины, так и женщины, курносые и с большими подбородками» (Геродот, 1972, с. 192-193). Из этих слов явствует, что Геродот отмечает монгольские черты, которые были характерны для отдельных скифских племен.
По С. Я. Лурье, «лысые люди» — аргиппеи — предшественники современных башкир (Там же, с. 519).
По мнению многих ученых (Э. Эйхвальд, З. Ямпольский и др.), упомянутые Геродотом скифские племена иирки и тюррагеты — искаженное название «тюрки», и они, как и некоторые другие скифские племена, были тюркоязычными (Ямпольский, 1966, с. 63; 1970, с. 10-11). Страбон, Помпо — ний Мела, Плиний (I в. н. э.) также писали о тюрках, тюррагетах, турках, проживавших в тех же местах, о которых упоминал Геродот (Античные источники, 1990, с. 100, 108). В V в. н. э. византийский историк Зосим писал о гуннах: «Некоторые называют этот народ уннами, другие говорят, что его следует называть царственными скифами, или тот народ, про который говорит Геродот, что он живет у Истра «с сплюснутыми носами» (Цит. по: Ган, 1884, с. 199).
В связи с этими сообщениями древних авторов очень важное значение приобретает захоронение описанного Птолемеем сармата-конеяда I в. н.
э. на Южном Буге. В нем была найдена статуэтка (ручка зеркала), изображающая «фигурку мужчины восточного типа, сидящего со скрещенными ногами… под стреловидными бровями — узкие глаза с рельефными зрачками. Прямой с широкими крыльями нос слегка приплюснут» (Ковпаненко, 1986, с. 67-71).
К сказанному добавим еще один аргумент. Мы имеем в виду тот факт, что П. Мела, Плиний, Дионисий, Периегет, Клавдий Клавдиан, Феофилакт Симокатта, Зосим, Приск Панийский и другие античные авторы именуют «скифами» не какое-либо иное племя, а именно гуннов. Приск Панийский, знаток кочевнического мира, сообщает, что гуннский царь Руа послал в Рим своего посла по имени Эсди (по-тюркски Мудрый. — Авт.), а римляне в ответ направили к гуннам Плинта, «который был родом скиф». Вряд ли можно утверждать, что римская дипломатия не знала, к кому кого посылать, а римский двор не знал, кого Гесиод, Гомер, Геродот, Эсхил, Страбон, Гиппократ, Птолемей и другие греческие и римские авторы называли «доителями кобылиц» и «конеядами».
Показания древних авторов подтверждают и позднейшие научные данные. Первый русский переводчик Геродота Андрей Лызлов, свободно ориентировавшийся в европейской историографии XV-XVI вв., хорошо знакомый с трудами античных авторов, в частности, Гомера, Вергилия, Овидия, Юстина, Курция, Руфа, Диодора Сицилийского, еще в XVII в. пришел к убеждению, что татары и турки восходят по своей культуре к древним скифским кочевникам. Точку зрения А. Лызова в разное время поддержали и развили такие видные ученые, как В. Н. Татищев, Н. М. Карамзин, Э. И. Эйх — вальд, А. С. Лаппо-Данилевский, А. Н. Аристов, В. В. Латышев, Ф. Г. Мищенко. Выше мы приводили высказывания ряда авторов на этот счет, в частности
А. Н. Аристова (1896, с. 400), Э. И. Эйхвальда (1838, с. 56-60) и др.
Наличие среди скифов тюркских племен признавал и официальный печатный орган Российской академии наук. В одном из томов ее «Ученых записок» о скифах и сарматах говорилось: «О скифах и сарматах написано множество, но чрезвычайно мало с критическим тактом и с обширным знанием источников и новейших пособий… Если же греки и римляне в дошедших до нас сочинениях употребляли эти два имени не в народном смысле исключительно, то само собой разумеется, что многочисленные народы могли быть разного происхождения и языка… Были ли между ними, черноморскими скифами, уже и народы тюркского происхождения? По всей вероятности, они были уже во времена Геродота» (Ученые записки, 1855, с. 114-115).
Многое восточные авторы, хорошо знакомые с историей и бытом тюрко-монгольских племен, скифов называли «тюрками», а Скифию — «страной тюрок» (Караулов, СМОМПК, вып. 38).
Таким образом в XIX и начала XX вв. даже официальная историография признавала часть скифских племен тюркскими. Концепции советской историографии в этом вопросе начиная с 30-х гг. резко изменились, о чем сказано выше. Сейчас наступило благоприятное время для объективного исследования всех научных проблем.
