КУСТАРНЫЕ ПРОМЫСЛЫ И РЕМЕСЛА ЧЕЧЕНЦЕВ И ИНГУШЕЙ В XVIII — НАЧАЛЕ XIX ВЕКА

В Чечне и Ингушетии в рассматриваемое время известны были различные виды домашних промыслов и ремесел. Отдельные дворянско-буржуазные исследователи ХУШ-ХІХ вв., включая и иностранных исследователей-путешественников, рассматривавшие в той или иной мере вопросы развития кустарных промыслов и ремесел вайнахов, утверждали о низком уровне социально — экономического развития народа, а отсюда, как закономерный результат этого — отсутствие у них якобы в качестве отдельного вида хозяйства такой важной отрасли производственной деятельности, как кустарные промыслы и ремесла. Однако в работах современных авторов Н. П. Гриценко, Е. И. Крупнова, А. И. Хасбулатова, Ш. Б. Ахмадо-ва, Я. 3. Ахмадова, С. А. Хасиева, Ф. В. Тотоева, Т. А. Исае­вой, Г. А. Горчхановой и др., касающихся проблемы развития кустарных промыслов и ремесел вайнахов в рассматриваемое время, полностью развенчивается этот лженаучный тезис и, напротив, доказывается об углублении процесса специализации селений Чечни и Ингушетии по различным видам ремесла, которое, однако, еще не отделилось от сельского хозяйства и носило в основном домашний характер.1

Говоря о развитии капитализма в России, В. И. Ленин оп­ределяет домашнюю кустарную промышленность, как "переработку сырых материалов в том самом хозяйстве (крестьянской семье), которое их добывает", при этом эта промышленность составляет "необходимую принадлежность натурального хозяйства, остатки которого почти всегда сохраняются там, где есть мелкое крестьянство".2 "Промышленности, как профессии, — указывает далее автор, — еще нет в этой форме: про — мысе л здесь неразрывно связан с земледелием в одно целое. Первой формой промышленности, отрываемой от патриархального земледелия, является ремесло, т. е. производство изделий по заказу потребителя" ,3

Как известно, свободное время крестьян-горцев, обусловленное краткостью сезона сельскохозяйственных работ, а также невозможностью занять всех трудоспособных членов семьи в земледелии или скотоводстве, становилось "естественной основой для соединения земледелия с подсобными сельскими промыслами…".4 Искусство изготовления изделий передавалось по традиции из поколения в поколение, приоритет оставался за той фамилией или человеком, который первым изобретал ту или иную вещь, называя впоследствии это изделие по имени того мастера, чьим трудом оно создано.5

Среди разнообразных домашних промыслов и ремесел вайнахов наибольшего развития достигли в рассматриваемое время такие виды, как обработка шерсти, кожи, а также металла, камня, глины, дерева, кости, шелка и других материалов, из которых изготовлялись необходимые для повседневной жизни горцев разнообразные предметы. Кроме того, местные мастера в подавляющей части удовлетворяли потребности простых горцев и феодальных верхов в одежде, обуви, орудиях труда, средствах передвижения, домашней утвари, мебели, конской сбруе и т. д.

Из шерсти кустарным способом, как известно, горцы изго­товляли различные домашние сукна, платки, бурки, войлоки, хурджины и т. д. Жилища убирались шерстяными коврами, паласами, войлоками. Горцы и казаки носили шерстяную одежду домашнего производства. Выезжая в дорогу, горцы брали бурку, башлык, хурджин, попону и т. д.6

Чеченцы и ингуши издавна занимались изготовлением до­машних сукон и тканей, которые пользовались большим спросом в крае. В одном из сообщений документа 1759 года говорится о том, как подвластные чеченского владельца Алисул-тана Казбулатова горцы пришли на переговоры с казаками Шадринской станицы и принесли с собой для возмещения убытков два конца сукна серого (подчеркнуто мною — Ш. А.), да несколько кошм малых.7

Иностранные исследователи-путешественники, посетившие в конце XVIII. — нач. XIX в., наряду с другими районами Кавказа, нынешнюю Чечню и Ингушетию, указывают, что домашние промыслы в экономике чеченцев и ингушей зани­мают важное место. Так, Я. Рейнеггс пишет в своих заметках: "Они (чеченские женщины — Ш. А.) ткут тонкую шерстяную материю, которую можно на платье употребить".8 Французс­кий путешественник Гамба замечает: "…очень трудолюбивые ингушские женщины выделывают некоторые ткани…".9 Русские авторы также единодушно отмечают, что в чеченском обществе Чабуртлы (Чеберлои — Ш. А.) из шерсти овец горцы выделывают изрядные сукна для домашнего обихода.10 Иссле­дователь кустарных промыслов народов Северного Кавказа

О. В.Маргграф подробно описывает ткацкий станок, на кото­ром вайнахские женщины выделывали так называемое горское сукно.11

В XVIII — нач. XIX века у чеченцев и ингушей широкое распространение получило на местном рынке так называемое "чеченское сукно". Из этого сукна женщины изготавливали черкески, башлыки и казачьи вицмундиры. В конце XIX века "чеченское сукно" изготовляли в Грозненском, Веденском, Назрановском и Хасав-Юртовском округах.12 По подсчету О. В. Маргграфа в указанных районах производилось на продажу 2000 кусков сукна в год на сумму 8000 рублей. Одновременно с чеченским сукном изготовлялось и казачье сукно, которое по качеству уступало первому и из него шили только рабочую одежду.13

Часто случалось и так, что те вайнахские семьи, которые изготовляли сукно, шили из него различные одежды и другие вещи специально на продажу, например, черкески, башлыки, шапки, шаровары и др.14 Так, в одном из донесений астра­ханского губернатора Н. А. Бекетова в ГКИД от 19 февраля 1764 г. сообщалось о том, что "весь торг (горских народов — Ш. А.) состоит из собственного их рукоделия, как-то: бурки, сукна серые, шитые кафтаны, шаровары, чулки, шапки, ов­чинные шубы, мед, воск, арбы и колеса аробные…".15 Сообщая сведения о мерах по развитию торговли с горскими народами через Кизлярскую таможню, кизлярский комендант

Н. А. Потапов в рапорте от 3 марта 1765 года в числе приво­зимых в Кизляр товаров называет изделия собственного про­изводства горцев: сукна, холсты, бурки, войлоки, кошмы, шел­ковые ткани и т. д.

Известно, что в горной части Чечни и Ингушетии получали много шерсти от овец, а излишки ее в значительном коли­честве сбывали в равнинные районы, где меньше занимались овцеводством и были развиты ремесла, а также на внешний рынок, в основном в Дагестан в необработанном виде.17

Как известно, дореволюционный исследователь О. В. Мар — гграф уделил большое внимание описанию домашних промыс­лов у вайнахов, и в частности обработке ими шерсти, являв­шейся, по его мнению, наиболее распространенным видом производственной деятельности всех горских народов. Автор, в частности, указывал, что ингуши среди прочих народов Се­верного Кавказа занимают восьмое место по обработке шер­сти. "Шерстяное производство ингушей, несмотря на то, что они населяют горную местность, ниже и в количественном и в качественном отношении, чем у некоторых жителей равнин", — отмечал он.18 Горный район Чечни Чеберлои (Чабуртлы), упоминаемый Р. Ф. Розеном, также славился производством, переработкой и продажей шерсти.19

Наряду с производством войлочных изделий, ткачество у чеченцев и ингушей являлось одним из основных видов женс­кого труда.20 Поэтому в производственной деятельности обра­батывающей домашней промышленности, наравне с мужчи­нами, были заняты и женщины. "Образ жизни горских народов довольно разъясняет, — писал С. Броневский, — что число ремесел должно быть ограничено необходимыми нуждами. Жены у них портные, ткачи, швеи, тесемщицы".21

Чечня и Ингушетия в рассматриваемое время, располагая "огромными естественными ресурсами для развития кустар­ной промышленности и хозяйственной специализации, рас­положенных рядом зон", занимались широким обменом и тор­говлей, связывая воедино хозяйственную деятельность горных и равнинных районов края.22 С давних пор чеченцы и ингуши изготовляли из различных кож мужскую и женскую обувь, конскую сбрую, турлуки (надувные кожаные мешки для пе­реправы на воде), походные вещевые мешки (таьлсаш-чеч.). Дореволюционный исследователь А. Берже отмечал, что че — ченцы-ламарои (горные жители) изготовляли из козьих шкур сапожную кожу — сафьян и сбывали ее жителям равнинной Чечни.

Особенно широкий сбыт изделий кустарных мастерских чеченцев и ингушей происходил на равнине, по Тереку и Сун — же, хотя в самом районе кустарные промыслы были распре­делены далеко неравномерно.

Важное место в домашней промышленности чеченцев и ингушей занимало изготовление из различных кож мужской и женской обуви. "Выделку шкур знают все туземцы Северного Кавказа, и для домашнего обихода она производится обыкновенно женщинами… У большинства туземных племен все женщины умеют шить обувь, и этот труд лежит на их обя­занности",24 — отмечает О. В. Маргграф.

Говоря о мужской обуви чеченцев и ингушей в рассматри­ваемое время, следует отметить, что по своему типу она имела много общего с обувью народов Северного Кавказа, и в част­ности у живущих в горных районах. Обувь горцев была при­способлена к конкретным природно-климатическим условиям края, соответствовала образу жизни народов и обращала на себя внимание всех посещавших Северный Кавказ иност­ранных исследователей-путешественников/0

В повседневной жизни вайнахов, как в горах, так и на рав­нине, весной, летом и осенью широко практиковалась мужская обувь нескольких видов, как, например: чувяки ("кхархаш") обычной формы, из козлиной или бараньей кожи, на мягкой, плетеной из ремней подошве, очень удобные при ходьбе, так как они были легки и не скользили. Такую обувь изготовляли сами горцы-мужчины не только из шкур домашних животных, но, по сведениям иностранного исследователя Ю. Клапрота, из шкур серны и косули.26

Наряду с повседневной легкой обувью — чувяки — вайнахи в зимнее время пользовались также и мужской рабочей обувью — "наьіаран мачаш" (наподобие поршней у русских), несколько грубой, но очень удобной в горах. Такую обувь изготовляли горцы из сыромятной буйволиной кожи, с плетеной

подошвой. Вовнутрь такой обуви укладывали мягкую траву или солому.

Кроме "наьіаран мачаш’ (поршней), у вайнахов в горах широко практиковалась в зимнее время и такая форма рабочей обуви, как "хулчеш" (наподобие русских поршней), также мягко набитые вовнутрь травой или соломой. В отличие от "наьіаран мачаш" для "хулчеш" использовались специальные железные подковы^лан), которые привязывались ремнями к середине подошвы.

Другой вид мужской обуви чеченцев — это сапоги кожаные (эткаш — чеч.) на каблуках с подковами и без них. Их шили сами горцы, как правило, из грубой сыромятной кожи и но­сили как в горах, так и на равнине в зависимости от времени года.

В рассматриваемое время чеченцы, как правило из богатых и знатных вайнахских семей изготовляли себе такую обувь, как "ичиги" — "маьхьсеш" (чеч.) из сафьяновой кожи с твердой подошвой и носили их как в теплое, так и в жаркое время года.

Безусловно, у вайнахов в XVIII — начале XIX в. был рас­пространен и такой вид зимней обуви, как "біоржамаш" (бур­ки — рус.) из особого войлока местного производства, на ко­жаной подошве с небольшими каблуками. По всей вероятнос­ти, "біоржамаш" носили и мужчины, и женщины.

Иностранные исследователи Л. Штедер, М. Энгельгардт и др., побывавшие в конце XVIII — нач. Х1Хв. в Чечне и Ингу­шетии, отмечали, что горцы изготовляли обувь из сыромятной кожи, с плетеной подошвой, и все виды мягкой обуви они изготовляли сами.28 Современный исследователь Л. П. Семенов также сообщает, что чеченцы и ингуши изготовляли обувь из сыромятной кожи, сафьяна и сапоги с подковами.29 У чеченцев чаще, чем у адыгов, использовалась обувь с твердой подошвой и каблуками, и это хозяйственную деятельность горных и равнинных районов края.30 С давних пор чеченцы и ингуши изготовляли из различных кож мужскую и женскую обувь, конскую сбрую, турлуки (надувные кожаные мешки для переправы на воде), походные вещевые мешки (таьлсаш-чеч.). Дореволюционный исследователь А. Берже отмечал, что че­ченцы-ламарои (горные жители) изготовляли из козьих шкур сапожную кожу — сафьян и сбывали ее жителям равнинной Чечни.

Особенно широкий сбыт изделий кустарных мастерских чеченцев и ингушей происходил на равнине, по Тереку и Сун — же, хотя в самом районе кустарные промыслы были распре­делены далеко не равномерно.

Важное место в домашней промышленности чеченцев и ингушей занимало изготовление из различных кож мужской и женской обуви. "Выделку шкур знают все туземцы Северного Кавказа, и для домашнего обихода она производится обыкновенно женщинами… У большинства туземных племен все женщины умеют шить обувь, и этот труд лежит на их обя­занности",32 — отмечает О. В. Маргграф.

Говоря о мужской обуви чеченцев и ингушей в рассматри­ваемое время, следует отметить, что по своему типу она имела много общего с обувью народов Северного Кавказа, и в част­ности у живущих в горных районах. Обувь горцев была при­способлена к конкретным природно-климатическим условиям края, соответствовала образу жизни народов и обращала на себя внимание всех посещавших Северный Кавказ иност­ранных исследователей-путешественников.33

В повседневной жизни вайнахов, как в горах, так и на рав­нине, весной, летом и осенью широко практиковалась мужская обувь нескольких видов, как, например: чувяки ("кіархаш") обычной формы, из козлиной или бараньей кожи, на мягкой, плетеной из ремней подошве, очень удобные при ходьбе, так как они были легки и не скользили. Такую обувь изготовляли сами горцы-мужчины не только из шкур домашних животных, но, по сведениям иностранного исследователя Ю. Клапрота, из шкур серны и косули.34

Наряду с повседневной легкой обувью — чувяки — вайнахи в зимнее время пользовались также и мужской рабочей обувью — "наьіаран мачаш" (наподобие поршней у русских), несколько грубой, но очень удобной в горах. Такую обувь изготовляли горцы из сыромятной буйволиной кожи, с плетеной подошвой. Вовнутрь такой обуви укладывали мягкую траву или солому.

Кроме "наьіаран мачаш’ (поршней), у вайнахов в горах широко практиковалась в зимнее время и такая форма рабочей обуви, как "хулчеш" (наподобие русских поршней), также мягко набитые вовнутрь травой или соломой. В отличие от "наьіаран мачаш" для "хулчеш" использовались специальные железные подковы (лан), которые привязывались ремнями к середине подошвы.35

Другой вид мужской обуви чеченцев — это сапоги кожаные (эткаш — чеч.) на каблуках с подковами и без них. Их шили сами горцы, как правило, из грубой сыромятной кожи и но­сили как в горах, так и на равнине в зависимости от времени года.

В рассматриваемое время чеченцы, как правило из богатых и знатных вайнахских семей изготовляли себе такую обувь, как "ичиги" — "маьхьсеш" (чеч.) из сафьяновой кожи с твердой подошвой и носили их как в теплое, так и в жаркое время года.

Безусловно, у вайнахов в XVIII — начале XIX в. был рас­пространен и такой вид зимней обуви, как "біоржамаш" (бур­ки — рус.) из особого войлока местного производства, на ко­жаной подошве с небольшими каблуками. По всей вероятнос­ти, "біоржамаш" носили и мужчины, и женщины.

Иностранные исследователи Л. Штедер, М. Энгельгардт и др., побывавшие в конце XVIII — нач. Х1Хв. в Чечне и Ингу­шетии, отмечали, что горцы изготовляли обувь из сыромятной кожи, с плетеной подошвой, и все виды мягкой обуви они изготовляли сами.36 Современный исследователь Л. П. Семе­нов также сообщает, что чеченцы и ингуши изготовляли обувь из сыромятной кожи, сафьяна и сапоги с подковами.37 У че­ченцев чаще, чем у адыгов, использовалась обувь с твердой подошвой и каблуками, и это изготавливала 15-25 бурок. Бу — рочным производством в среднем в Чечне занимались от 3 до 100 дворов, а в Старом Юрте производством бурок было ох­вачено до 25 дворов. Средний доход семьи, занимающейся изготовлением бурок в течение года, равнялся 67 рублям.38 В начале XX века в Чечне в течение года производилось до 2100 бурок стоимостью 5-7 рублей каждая.39

Вайнахам издавна известно было изготовление высокока­чественных тонких войлочных ковров (истангов) следующих

типов: къорза истанг (ковер с разноцветным орнаментом); кіинжа йолу истанг (ковер с бахромой), который может быть разноцветным и одноцветным, истанг (простой ковер) без ка­ких-либо разнообразных орнаментов. Иностранные авторы Я. Рейнеггс и Гамба единодушно отмечали, что чеченские и ин­гушские женщины искусно изготавливают ковры и покрыва­ла.40 Под коврами в данном случае надо подразумевать не вор­совые ковры, а декоративно оформленные войлочные ковры.

В рассматриваемое время среди множества ремесел у вай­нахов не последнее место, надо думать, занимало также и пор­тняжное ремесло — изготовление одежды, головных уборов для мужчин и женщин.

Образцы различной одежды, обнаруженной местными ар­хеологами в погребальных памятниках горной части Чечни и Ингушетии (в основном в склеповых гробницах XV — XVIII вв.), недвусмысленно говорят "О традиционном портняжном промысле вайнахов".41

Говоря о чеченской одежде мужчин конца XVIII века, ино­странный путешественник Якоб Рейнеггс, как очевидец сооб­щает, что в ней в качестве нового элемента появляются в это

42

время газыри на груди. Семен Броневский в начале XIX века замечал по этому поводу следующее: "Жены у них (горцев — Ш. А.) портные, ткачи, швеи, тесемщицы".43 О. В. Маргграф, не сообщая подробных сведений о портняжном ремесле вайнахов, отмечал, что горцы собственными средствами удовлетворяли все свои потребности в одежде, обуви и т. д.44 Более подробные и наиболее достоверные сведения о мужской и жен­ской одежде ингушей в прошлом сообщил профессор Л. П. Семенов. Обследовав во главе экспедиции в горной Ингуше­тии в 20-3 0-х годах нашего столетия отдельные склеповые памятники, он обнаружил большое разнообразие мужской и женской одежды у вайнахов в прошлом. "Старинное мужское одеяние — писал Л. П. Семенов, — состоит из холщевой рубахи, холщевых штанов со вздержкой (иногда с кожаными штрипками), цветного шелкового халата, спускающегося ниже колен, с длинными рукавами (часто длиннее кистей рук), второго, более короткого, цветного, стеганого халата с укоро­ченными рукавами, опоясанного белым холщевым кушаком или узким ремнем с медным или железным набором. На голо­ву надевались чаще — цветная стеганая шапка (иногда с кис­точкой), реже — меховая, с цветным верхом. Обувь составляли сафьяновые чувяки ( чаще красные, реже черные ),иногда — башмаки или сапоги, подбитые железными скобами».45 Далее исследователь Л. П. Семенов дает подробное описание женс­кого одеяния ингушей, которое состоит из холщевой или бу­мажной цветной рубахи, холщевых шаровар, цветного длин­ного халата, опоясанного кушаком; голова прикрыта куском холста (иногда им наглухо закрыто и лицо); нередко встреча­ется особого рода головной убор — подобие изогнутого рога, суживающегося кверху и загибающегося спереди, сделан он из тонкого войлока и загибающегося спереди, сделан он из тонкого войлока, обтянут красной тканью, украшен перекре­щивающейся перевязью и круглой выпуклой серебряной бля­хой; старинное название такого убора — "курхарс"… На ногах сафьяновые чувяки…46

Материалы свидетельствуют также, что в рассматриваемое время чеченцы наравне с ингушами достаточно хорошо осво­или домашнее ремесло, связанное с изготовлением различных видов как теплой, так и тонкой летней одежды.

Довольно распространенной формой теплой верхней одеж­ды у вайнахских мужчин являлись "гіавтальї" т. е. стеганые на шерсти или вате кафтаны, а также шубы из овчины или меха. Шубы шили чеченцы и ингуши не только из овчины, но также из шкур диких зверей. Во время дождя или мокрого снега такие шубы, как правило, выворачивались шерстью наружу. В целом же, короткая овчинная шуба надевалась мужчинами прямо на рубаху и подпоясывалась ремнем.47

В горных районах Чечни и Ингушетии, особенно в зимнее время, вайнахские женщины изготовляли себе для ношения теплую женскую одежду, наподобие мужского "гіавтала", сте­ганую на тонком слое ваты или шерсти, причем из толстого и теплого домотканного сукна или же из шелка и хлопчатобу­мажной ткани. Женский "гіавтал" плотно прилегал к талии, имел покрой черкески, с длинным узким или коротким до локтя рукавом. "Интересно отметить тот факт, что чеченские женщины, по сведениям очевидца С. Беляева, изготовляли для себя зимние белые шубы, которые надевались просто на тело с рубахой. В то же время женщины, шили для себя длинные покрытые тканью шубы, "распашные, с длинными узкими рукавами".48

Пожалуй, самой популярной и распространенной верхней одеждой, изготовляемой из сукна, у чеченцев и ингушей, как и у многих народов Северного Кавказа в XVIII — нач. XIX вв. была черкеска для мужчин. Простые обычные черкески (каф­таны) шили, как правило, вайнахские женщины из черного, бурого и серого домотканого сукна. Праздничные же, выход­ные черкески вайнахов, как и у адыгов, изготовлялись из по­купного сукна разных цветов и украшались галунами и даже вышивкой. Для шитья черкесок использовались как домотка­ные, так и привозные сукна, и даже холст.49 Исследователь Ян Потоцкий рассказывает об ингушской черкеске со стоячим воротником, которая якобы имеет некоторые сходства с адыг­ской.50 Другой исследователь Л. П. Семенов также рассказы­вает о мужской верхней одежде ингушей из шелковой или шерстяной ткани, которая называется еще и халатом. Шелко­вые халаты быяи длинные, ниже колен и с длинными рукава­ми, и служили в качестве верхней одежды, под которую наде­вали более короткую стеганую. "Халат" имел покрой черкески, но с более широкой (несмотря на то, что были подрезы у талии) спинкой.51

В специальной работе, посвященной Чечне конца XVIII — начала XIX вв., русский офицер Д. А. Милютин представил чеченца в короткой до колен черкеске с узким рукавом. Дру­гой исследователь С. Беггров также изобразил на картине че­ченца в короткой шубе с отдельной, висящей на ремне газыр — ницей. Газырницы иногда изготовлялись из кожи, и они на­шивались на черкеску по обеим сторонам груди. Под газыр — ницами ниже иногда нашивались карманы для хранения на­труски, кресала и др. По краям газьфницы обшивались часто галунами. Все это говорит о том, что они когда-то являлись основным атрибутом снаряжения война-горца. Позже газьф­ницы прочно закрепились на груди черкески, и их стали из­готавливать из той же ткани, что и черкеску. Количество га­зырей вместе с их гнетами стало расти с 4-5 иногда до 18 на каждой стороне груди.

Так же, как и для мужчин вайнахские женщины сами шили для себя один из видов верхней одежды, которую дореволю­ционные авторы называют "архалухом" (стеганый кафтан), и носили его, как правило, по торжественным дням не только девушки, но и молодые женщины. Так, царский офицер С. Бе — ляев, находившийся в начале Кавказской войны в плену у чеченцев, сообщает местное название верхней женской одеж­ды "архалуха" — гіавтал (стеганый кафтан). Он же отмечает, что данный женский гіавтал был притален, распашной и шили его "из хлопчатобумажных тканей или из шелка с серебряны­ми украшениями на груди".53 У богатых людей "гіавтальї" имели серебряные застежки и подвески, похожие на "желу­дей". Кроме того, С. Беляев указывает, что женский гіавтал был по своим размерам короче платья, доходил почти до ко­лен и имел довольно яркую разноцветную окраску. Другой царский офицер Д. А. Милютин изобразил на рисунке чеченку в короткой верхней одежде, которая доходит до колен. Она сшита в талию, и ее надевают поверх платья и штанов; подол, борта, ворот и рукава ее обшиты галуном^ а на каждой стороне груди изображена крупная круглая бляха.

Наряду с черкеской у вайнахов существовала в XVIII — нач. XIX вв. и другая верхняя мужская одежда, обычно именуемая бешметом. Так же, как и черкеску бешмет шили женщины, и он имел свои особенности. Выглядел бешмет несколько длиннее черкески, и надевался он, как правило, под нее. Внизу бешмет сидел свободно, иногда сборками, а верхняя часть его обтягивала фигуру. Кроме того, бешмет не имел стоячего воротника, поэтому шея мужчины, как правило, оставалась открытой. Рукава бешмета, как и у черкески, были узкие.55

Иностранные путешественники сообщают также некото­рые сведения о бешметах. В частности, они указывают, что под черкеской горцы носили еще одну одежду из шелка или дру­гой ткани, украшенную золотым или серебряным шитьем и галунами, и называют ее по-разному: жилет, камзол, туника, куртка. И только у исследователя-путешественника Ж. Ш. Бесса встречается совершенно новое название — каптал,56 ко­торое более точно соответствует бешмету почти у всех наро­дов Северного Кавказа. В определенных случаях бешмет но­сили без черкески, при этом даже и в праздничные дни, ибо черкеска была далеко не у всех и надевалась она по торже­ственным дням. Простые горцы шили бешмет из холста, по­лотна, бязи, и он служил верхней и единственной нательной одеждой. Однако бешметы надевали и на рубахи.57 Что каса­ется ингушей, иностранные путешественники-исследователи отмечали, что они носили бешметы, но они не были обязатель­ны, а черкески в отдельных случаях надевались прямо на ру­баху. Кроме того, эти же авторы сообщают, что бешметы у ингушей короче черкески и шьют они их из холста, бумажной материи, очень редко из шелка или шерстяной материи. По­скольку бешметы у горцев служили повседневной одеждой, то, как правило, их делали стегаными.58

Говоря о дальнейшем развитии портняжного мастерства у вайнахов в XVIII — нач. XIX в., следует заметить, что, как и многие народы Северо-Восточного Кавказа, ингуши весьма не­плохо изготавливали для своих нужд и такую верхнюю муж­скую одежду как накидки из сукна. Как отмечает специалист по обычному праву Б. Далгат, ингуши при найме работника обязаны были дать ему "одну черкеску, одни шаровары из сук­на азиатского и одно сукно (носили прежде вместо бурки)".59 Подобного рода накидка из сукна бытовала также и у чечен­цев.

В рассматриваемое время, кроме валяных бурок, чеченцы и ингуши изготовляли специальную, теплую одежду из шкур животных в виде накидки.

Как известно, в вайнахском костюме XVIII — нач. XIX в. присутствовала и такая форма одежды как мужская рубаха. Иностранные исследователи отмечают, что, как правило, муж­ские нательные рубахи шили вайнахские женщины и черкеска в ряде случаев надевалась на нее.61 В тоже время исследо­ватели отмечают, что бешметы также надевались на рубаху, которая, как правило, преобладала в большинстве случаев у людей богатых и состоятельных.

Пожалуй, самой важной и необходимой формой одежды у чеченцев в рассматриваемое время оставались мужские шта­ны, которые также шились вайнахскими женщинами. Авто­

ры, писавшие о мужских штанах чеченцев и ингушей, сходят­ся на том, что штаны горцев широкие вверху, постепенно су­живаются, начиная от колен. Как правило, вайнахские жен­щины шили штаны из холста, домотканого сукна и других тканей в большинстве своем темного цвета. Иногда штаны заправлялись в обувь в зависимости от благосостояния людей. В большинстве своем у простых горцев "широкие штаны свободно болтались", особенно в летнее время, когда они хо­дили босиком.62

Так же, как и у многих народов Северного Кавказа, у че­ченцев и ингушей в XVm — нач. XIX в. существовали ногови­цы, являвшиеся частью атрибута вайнахской мужской обуви. Ноговицы шили вайнахские женщины и мужчины из сукна и войлока, а парадные — из сафьяна. Ноговицы были весьма удобны не только наездникам, но и пешеходам в горных усло­виях. Часто ноговицы надевали поверх штанов, они плотно обхватывали ногу от щиколотки до самых колен и выше. Но­говицы предохраняли штаны горцев от лошадиного пота и от цепляния их за кустарники и камни.63

Так же как и для мужчин вайнахские женщины-мастера в рассматриваемое время шили для себя рубахи — платья. Чаще всего платья изготовлялись мастерами из холста или других простых тканей, а также из шелка разных цветов — синего, коричневого, темно-красного и черного. По утверждению Б. Далгата, черное платье надевалось в траур по умершему или убитому. Все платья женские застегивались у ворот се­ребряными пуговицами.64

Наравне с платьями штаны-шаровары были обязательной частью одежды вайнахских женщин. Как правило, женские штаны изготовлялись мастерами из холста и грубой шерстя­ной домотканой материи, а более нарядные из тканей, чаще всего красного цвета. Источники сообщают, что молодые жен­щины шили для себя красные штаны, замужние пожилые — голубые, а девочки — белые. Штаны надевались непосредствен­но на тело, под платье. "В связи с этим, — замечает исследова­тель Е. Н. Студенецкая, — обычно обшивка, в которую вдевался шнур, делалась из более мягкой ткани., а края ее загибали наружу, чтобы шов не раздражал кожу".

В рассматриваемое время у чеченцев так же, как и у севе­рокавказских народов, хорошо было развито и такое домашнее ремесло, как изготовление мужских и женских поясов из кожи и ткани. Как правило, изготовлением разных видов мужских поясов были заняты мастера из среды вайнахских мужчин. У вайнахов в XVIII — нач. XIX в. самыми распространенными были узкие кожаные пояса с небольшой железной или бронзовой пряжкой. "Такие пояса, — как отмечает известный кавказовед Е. И. Крупнов, — украшались серебряными и брон­зовыми наконечниками и бляшками".66 На кожаном поясе в качестве непременного атрибута национального костюма гор­цы "носили кинжал, мешочек с кресалом и трутом, пульницу и коробочку с жиром для смазывания оружия и т. д." Случалось также, что простые вайнахские крестьяне вместо кинжала на кожаном поясе носили нож в деревянных полу ножнах".67

Наряду с кожаными поясами вайнахи одновременно пользо­вались и матерчатыми поясами, изготовленными местными мастерами из широкой полосы ткани-холста или шелка. Такие пояса носили, как правило, сложенными в два-три раза или скрученными жгутом. А если матерчатый пояс был слишком длинным, то им "обвивали вокруг талии два раза".68 Так же, как и у мужчин, женский пояс входил в атрибут одежды вай­нахских женщин, хотя он, как указывает Е. Н. Студенецкая, вовсе не являлся ее обязательной частью.69 Изготовлением по­ясов к женской одежде были заняты как мужчины, так и жен­щины. Судя по дошедшим до нас сведениям, женские пояса — ремни изготовлялись из простой или шелковой ткани с бахро­мой и узорами, иногда с металлическими и серебряными пряж­ками и т. д. О серебряных украшениях на поясе некоторых вай­нахских женщин свидетельствует тот факт, что последние при­надлежали к представителям сословной верхушки.

В то же время среди определенной части простого населе­ния Чечни и Ингушетии практиковались женские пояса из ленты, полоски кожи или шнурка, которые, по-видимому, счи­тались достаточными в домашних условиях для ношения де­вушками поверх своего платья-рубахи, а также во время ра­боты. Кроме того, часть чеченских женщин носила платье-ру — баху вовсе без пояса.70

Издавна вайнахи занимались изготовлением для своих нужд различных видов головных уборов, причем по сезону. В XVIII — нач. XIX в. характерны были головные уборы для мужчин — шапки, сшитые одновременно из меха и ткани в нескольких вариантах. Археологические материалы свиде­тельствуют о том, что вайнахские мастера шили для себя шап­ки, как правило, из холста, реже из шерстяной ткани белого или другого цвета и простегивали ее нитками. Такие шапки в виде невысоких колпаков или шлемов позже были вытеснены меховыми и войлочными шапками горцев.71

В конце XVIII — нач. XIX в. чеченские мастера стали изго­тавливать папахи из каракуля с очень широким околышем и довольно выпуклым круглым верхом. Одновременно вайнахи из знатных фамилий шили к своим праздничным костюмам специальные шапки из ткани, похожие на митру и состоявшие из отдельных вертикальных долек, между которыми иногда размещались галуны, сходившиеся на макушке. По самому нижнему краю шапки, сшитой из сукна или какой-либо другой ткани, проходила широкая полоска галуна. Такие шапки тоже были высокие и глубоко не закрывали голову, оставляя открытым лоб.72

Кроме рассмотренных нами выше видов головных уборов, горцы занимались изготовлением для себя войлочных шляп в виде колпаков с небольшими поднятыми кверху полями.73

В рассматриваемое время у чеченцев существовал и такой вид головного убора, как "башлык" ("башлакх" — чеч.) — ка­пюшон от дождя. По всей вероятности, как и сам термин, дан­ный вид головного убора был заимствован вайнахами у со­седних северокавказских тюркских народов, например, у бал­карцев, карачаевцев и кумыков. Как правило, изготовлением башлыков занимались вайнахские женщины, удовлетворяя в основном внутренние потребности общества.

В XVIII — нач. XIX в. вайнахские женщины в качестве го­ловного убора из домотканого сукна (толстого и теплого) из­готовляли большие женские шали, которые в значительной мере заменяли им теплую одежду. Известный кавказовед Н. П. Гриценко сообщает о том, что чеченские женщины носили на голове белые платки, а иногда большие темные покры­

вала, которые изготовляли сами женщины и назывались они, по всей вероятности, по-чеченски — "кортали". Ингушские женщины, как повествует об этом фольклор, в качестве го­ловных уборов шили для себя пестрые шелковые платки — "гурмалай". 5

Иностранный исследователь Ю. Клапрот, побывавший в самом начале XIX веке в Чечне и Ингушетии, заметил, что вайнахские женщины шьют в качестве женского головного убора шапки, очень похожие на шапки черкешенок и носят их только чеченские девушки.76

В ряду вайнахских женских головных уборов следует особо сказать об ингушском парадном женском головном уборе "курхарс", который изготовляли для себя сами женщины. Он имел много общего с древней фригийской (греческой) шапкой (колпак), отличался простотой и изяществом, имел красный цвет. Внизу такая шапка расширялась и охватывала голову на уровне лба. Кверху она постепенно суживалась и завершалась круглым узлом, спадавшим спереди. Во многих энциклопедиях, как указывает Л. П. Семенов, данный голов­ной убор распространен в Греции и нашел свое отражение в античной литературе.77 О женском головном уборе своеобраз­ной формы впервые упомянули члены русского посольства, посетившие в 1638 г. ингушское общество проездом в Грузию. В своих отчетах, в частности, они пишут: "…дома в них каменные, выстроены в горах; мужчины одеты по-черкесски, а женщины носят на голове рога и пол-аршина".78

В 1807 г. в работе "Путешествие по горам Кавказа и в Гру­зию" иностранный путешественник Ю. Клапрот также отме­чает некоторые новые подробности этого головного убора. В частности, он указывает, что ингушские женщины носят го­ловной убор, который по своей форме напоминает рога серны, но согнутые вперед; убор сделан, как правило, из коры березы и покрыт сукном или шелком, шириной около двух больших пальцев, высотой в семь пальцев, украшен гирляндами и такой головной убор называется "чугул".79 По-ингушски, говорит Л. П.Семенов, «chuge» (чуге/чухе) означает "хохол", "петушиный гребень".80 Далее отмечает профессор Л. П. Семенов, что он также, будучи в научной экспедиции в горной

Ингушетии, в надземных склепах неоднократно находил осо­бый женский головной убор, назыпавшийся у здешних мест­ных стариков "курхарс". Это подобие изогнутого рога, кото­рый суживается кверху и загибается спереди. Сделан он из тонкого войлока, обтянут красной тканью, украшен перекре­щивающейся перевязью и круглой выпуклой серебряной бля­хой, и называется он по-старинному "курхарс". Определен­ное мнение существует относительно женского головного убора "курхарс" у известного кавказоведа Е. И. Крупнова, который посвятил не один десяток лет изучению средневековой исто­рии Ингушетии. В частности, он отмечает, что парадный го­ловной убор "курхарс" носили только богатые женщины. "Кур­харс" надевали женщины на голову так, что его конец прихо­дился на лицевую сторону. "Спускаясь на затылок плотным прямоугольником, расшитым шелком, "курхарс" закреплялся на шее лентами". Богатая отделка говорит о принадлежности его людям только состоятельным, богатым.82

Важное место среди прочих кустарных промыслов и реме­сел вайнахов занимало традиционное деревообделочное ре­месло, развитию которого способствовало наличие богатой сырьевой базы, а также все возрастающие потребности мест­ного населения и соседних народов в изделиях из дерева. Из различной породы деревьев изготавливались кухонная посуда, домашняя утварь, ульи, бочки, отдельные детали для домов, хозяйственных орудий, повозок и т. д. Убедительным примером высокого мастерства чеченских плотников или столяров служит, например, большой настенный шкаф, занимавший всю стену большой комнаты, обнаруженный в свое время иностранным исследователем-путешественником Б. Плеч-ке в высокогорной Чечне. На шкафу имелось рельефное изоб­ражение животных и резной орнамент. Сохранился фотосни­мок этого шкафа.83

Соседние терские, гребенские и моздокские казаки часто покупали или выменивали у чеченцев изделия их ремеслен­ного производства. В документе того времени сообщалось об обращении плоскостных чеченцев в Военную коллегию с просьбой разрешить им свободно продавать терским, гребен — ским и терским семейным, равно и переведенным с Волги и Дона моздокским казакам арбы и колеса к ним без пошлин.84

Дерево обрабатывали преимущественно мужчины. Горцы изготовляли из дерева много вещей, рассчитанных на внут­ренний и внешний рынок. И. И. Норденстамм сообщал, что чеченцы "получают хороший доход от продажи обручей и бо­чарных досок; за каждую тысячу таковых досок платили около тридцати рублей, их^оставляли в Кизляр весьма в значи­тельном количестве". Другой дореволюционный исследова­тель писал, что на деревянных изделиях делались разнообраз­ные украшения, которые служили для поднятия их рыночного спроса.86 Это свидетельствует о развитии у вайнахов резьбы по дереву.

В рассматриваемое время деревообделочное ремесло у ин­гушей получило значительное развитие, удовлетворяя не толь­ко собственные потребности. "Частые находки деревянных чаш, кубков и мисок, особенно в надземных склепах, причем сделанных уже на примитивном токарном станке, — указывал Е. И. Крупнов, — а также деревянных гребней (иногда из привозного самшита) подтверждают существование у ингушей в древности деревообделочного мастерства".87 Причем, как отмечал далее Е. И. Крупнов, многие деревянные изделия были богато орнаментированы разными рисунками.88

Большое количество посуды, извлеченной из надземных склепов Малхисты и Майсты (горная Чечня) в ХУШ — XIX в. (более 60 экземпляров), позволило ученым сделать вывод о том, что "в эпоху позднего средневековья наибольшее распростра­нение получила деревянная посуда, выточенная на токарном станке". Она составила 2/3 от общего количества предметов. К ним относятся миски, чашки, чаши, большинство бокалов, ста­кановидные сосуды и один ковш. Вручную изготавливались посуда и те же предметы, которые имели нестандартную фор­му и трудно поддавались станочной обработке (ковши, бока­лы, кружки, черпаки, половники, ложки, песты и т. д.). 89

Распространение аналогичной деревянной токарной посу­ды из Малхисты и Майсты отмечено также в Джейраховском ущелье и Горно-Ассинской котловине горной Ингушетии.90

Довольно хорошее развитие получила в Чечне в рассмат­риваемое время и металлообработка. Чеченские мастера из­готовляли разнообразные металлические изделия сельскохо­зяйственного и домашнего обихода, украшения, военные дос­пехи и снаряжения. Были такие села, в которых мастера-ре — месленники существовали только за счет обмена изделий сво­его ремесла на продукты земледелия и скотоводства другого общества. Таким селением, например, был Гаджи-Аул, суще­ствовавший на р. Аргун до 1816 г. Занимались металлооб­работкой, изготовлением предметов домашнего обихода не только для внутреннего удовлетворения, но и производством изделий своего ремесла на внешний рынок жители сел Дар-го, Ригаха, Атаги и др.92 К. Самойлов утверждал, что почти в каждом чеченском ауле изготавливают необходимые в хозяй-

93

стве металлоизделия, в том числе и огнестрельное оружие.

В Чечне были селения, в которых значительная часть жи­телей была оружейниками, но были и такие, как например, сел. Атаги, которые занималось исключительно только изго­товлением оружия.94

Некоторые иностранные авторы во второй половине ХУШ века отмечают, что народы Северного Кавказа, то есть мест­ные оружейники, изготавливают огнестрельное оружие.95 Русский офицер А. М. Буцковский в 1812 г. писал, что аухов — цы (чеченцы-аккинцы), живущие в верховьях рек Акташ и Ярык-Су по соседству с кумыками, являются весьма хороши­ми оружейниками.96

Искусство изготовления огнестрельного и холодного ору­жия у чеченцев и ингушей переходило из поколения в поко­ление. "В центре чеченского народа, — писал русский офицер Г. Властов, — сохранились оружейники, которые по обычаю своих отцов изготавливают шашки, называемые волчками, с

97

изображением волка". Эти шашки высоко ценились и у со­седних народов. Их охотно покупали и казаки. По свидетель­ству А. П. Игаюлитова, у чеченцев лучшими считались "терс — меймуль" (чеч. — "ревущая обезьяна") — клинки с изображением на них волчьих голов с двумя французскими буквами посередине.98 Изготовление клинков было делом непростым и требовало от мастера опыта и мастерства. С давних пор в Чечне и Ингушетии были известны шашки мастера Махьмада из сел. Джугурты и кинжалы мастера Мусы из сел. Дарго. Эти шашки отличались высоким качеством, и поэтому они свобод­

но сворачивались и укладывались в обыкновенное круглое домашнее сито для просеивания муки. "

Несмотря на то, что чеченские и ингушские мастера по из­готовлению шашек и кинжалов были хорошо известны, в народе славились также кинжалы, изготовленные дагестанскими ремесленниками. Одним из широко известных центров оружейного мастерства в Чечне были Большие Атаги, чьи мастера и их шашки прославились в песенном фольклоре терских казаков. 10°

Говоря о высоких качествах огнестрельного оружия чеченцев и ингушей, И. И. Норденстамм, в частности, отмечал, что "их ружья бьют гораздо дальше" ружей заводского производства. 101

На примере России В. И. Ленин замечал, что "при зачаточных формах товарного производства конкуренция между "кустарями" еще очень слаба, но по мере того, как рынок расширяется и охватывает широкие районы, эта конкуренция все сильнее, нарушая патриархальное благополучие мелкого промышленника, созидаемое на его фактически монопольном положении". 102

В чеченских и ингушских селах рядом с оружейниками работали мастера по драгоценным металлам и украшениям, что поднимало престиж данного ремесла и делало его более разнообразным. Мастера по серебру изготовляли разнообразные серебряные бляхи на пояса, драгоценные женские украшения, газыри, застежки, амулеты, трости, конскую сбрую, украшали оружие, изготовленное мастерами-оружейниками и т. д. 103

В рапорте бригадира Дебеуасобрия на имя Кизлярского коменданта от 3 марта 1751 г. сообщалось о том, что через Шадринский форпост были пропущены до Кизляра чеченский владелец Расланбек Айдемиров и с ним его уздень Аба-та Ильясов с товарами, в числе которых было ружье с серебряной оправой, два садака, в том числе у одного поясок с серебряной оправой, две сабли и поясок с серебряной оправой и т. д. 104

Говоря о драгоценных украшениях, изготавливаемых вай — нахскими мастерами, следует заметить, что в рассматривав-

как правило, по восемь, а иногда по семь или шесть. Посколь­ку такого вида украшения лишь в ограниченном числе встре­чаются в Чечне и Дагестане, автор считает, что подобные ук­рашения "можно считать этническим признаком и приписы­вать населению определенного района, в частности горной Ингушетии". 109

мое время они в большей степени были присущи чеченским женщинам. В материалах за 1809 г. сообщается о том, как одно из женских платьев было украшено из двух рядов серебряных пуговиц. Отдельные же украшения вайнахских женщин, которые они надевали на себя, составляли не только серьги, но и "серебряный ошейник, на котором висели большие монеты, особенно рубли, производящие большой звон при каждом их движении". 105

Русский офицер Л. Екельн, находившийся в плену у чеченцев в начале XIX века и лично наблюдавший быт вайна-хов, описывая женский девичий костюм со всеми его нарядами, отмечает, что верхнее распашное платье женщины состоит из множества застежек и рядов серебряных "желудей" — пуговиц-подвесок. Этот же офицер называет браслеты на обеих руках девушки, а также серьги, кольца с висящими шариками, целый ряд цепочек, лежащих на груди.106 Как видим, автор указывает на целый набор отдельно надеваемых женских украшений. О драгоценных женских украше­ниях чеченских мастеров говорит также другой русский офицер Д.

А. Милютин. Он, в частности, отмечает, что чеченские девушки носили на груди по обеим сторонам выпуклые круглые бляхи. 107 В XVIII — нач. XIX в. известны также ингушские мастера по изготовлению женских украшений. Материалы обследованных склепов XVIII века дают обилие разнообразных драгоценных женских украшений, в частности, называются серебряные и медные кольца, бляхи для головных уборов (кур-харс), пуговицы — бубенчики, фигурные подвески, бронзовые нашивки; на руках по нескольку колец и перстней, на шее — нитки самых разнообразных

г “ 108

бус из стекла, цветной пасты, а также сердолика.

Известный кавказовед Е. И. Крупнов, долгое время зани­мавшийся изучением средневековой истории ингушей, обратил внимание на искусство здешних мастеров по изготовлению женских украшений, и в частности височных колец, которые прикреплялись к волосам и пришивались к головным платкам и даже вдевались в уши. Особенностью таких височных колец являлось то, что они имели выступы-лопасти,

В горной Ингушетии были также мастера по цветным ме­таллам, знакомые с дагестанским искусством наносить чернь по серебру и т. д. Обнаруженные в надземных склепах ингу­шей серебряные височные кольца по своим некоторым орна­ментальным мотивам служили источником для племенного отличия горных ингушей. "Излюбленные орнаментальные узоры джераховцев и кистин, — указывает Е. И. Крупнов, — отличались от рисунков галгаевцев; они тщательно воспроиз­водились мастерами-ювелирами".110

Впоследствии у вайнахов появляется такое богатство и раз­нообразие украшений из цветных металлов со специфически­ми местными формами, которого нет у соседних северокавказ­ских и закавказских народов.

Было развито у чеченцев и ингушей и кузнечное ремесло. Чеченские кузнецы со вкусом изготовляли медную посуду и кувшины, из железа — орудия труда (плуга, косы, серпы, то­поры, подковы, ножницы для стрижки овец, гвозди, щипцы, ножи, цепи для очага, таганы, совки и др.) В письме чеченско­го владельца Расланбека Айдемирова на имя Кизлярского коменданта Н. А. Потапова от 10 марта 1768 года сообщалось о том, что переселившиеся на реку Сунжу жители Абае-ва кабака, неплохо владеют кузнечным мастерством, т. е. мастера охотно изготовляют топоры, косы, сабли, ружья и др. ш

Надо полагать, что наряду с другими изделиями, ружья, изготавляемые местными оружейниками, пользовались опре­деленным потребительским спросом внутри Чечни и Ингуше­тии. В другом письме Чахкеринского владельца Алихана Нур — маматова на имя Кизлярского коменданта А. М. Куроедова от 29 сентября 1782 года сообщалось о том, что он два года назад "продал переводчику Халиму Ибрагимову ружье за сорок рублей".112

Распространенным видом ремесла у вайнахов в XVIII —

нач. XIX вв. было и гончарное дело. Местные гончары из хо­рошо отмученной глины изготовляли большое количество ке­рамической посуды отличного обжига в виде различных кув­шинов, горшков, кружек и чаш, которые украшались своеоб­разным орнаментом. Причем керамика была черной, темно — коричневой, но, главным образом — красной. Тесто черной ке­рамики содержало большое количество песка и крупных бе­лых примесей, а серая керамика — мелкий речной песок. Ке­рамика красного цвета была изготовлена из отлично отму­ченной чистой глины и ^украшена характерным линейным и точечным орнаментом/ х

Гончарным производством занимались жители отдельных сел Чечни и Ингушетии, удовлетворявшие в основном хозяй­ственные и бытовые потребности жителей, и изделия их не выходили за пределы местного рынка. На нагл взгляд, гон­чарное производство здесь представляло ремесло, не получив­шее еще своего высокого расцвета.

Вайнахам издавна было известно и такое искусство ремес­ла, как строительство жилых, особенно боевых башен, замков, а также многочисленных склепов и святилищ. В средневековье в Чечне и Ингушетии строительство башен велось в широких масштабах. Большим искусством обладали майстин-цы, которые строили боевые и жилые башни не только в Чечне и Ингушетии, но и за ее пределами.114 Строительство и бытование боевых башен с пирамидальной, ступенчатой крышей являлось типичным явлением для горной Ингушетии. "Можно полагать, — писал Е. И. Крупнов, — что самый тип этих башен за]эо^ился и окончательно оформился на территории Ингушетии". г

Боевая башня имела 4—5, а иногда даже и 6 этажей, высота которой достигала 25 м. Эти памятники до сих пор поражают людей своей своеобразной конструкцией и искусством строителей.

Уже в наше время ученые-специалисты сходятся на том, что все строительные сооружения, — жилые и боевые башни, а также склепы и святилища являются образцами местного строительства и не имеют ничего общего от влияния якобы индийских пагод.

"По единодушному признанию всех исследователей, боевая башня является образцом местного строительного дела, ею завершается развитие средневекового мастерства кавказских горцев", — таково мнение профессора Е. И. Крупнова. И6

Большой знаток Кавказа Н. Ф. Яковлев, посетивший в 1925 году Ингушетию, отмечал, что в старое время в Ингушетии имелись целые роды, которые занимались строительством ба­шен из камня. К ним, например, относилась фамилия Баркин — хоевых, жителей селения Баркин в горной Ингушетии, кото­рые из поколения в поколение оставались хорошими масте­рами по камню, т. е. "искусниками камня".117

Сложное строительство боевых башен требовало высокого мастерства, многолетнего опыта, знаний и технических навы­ков. В позднее средневековье такие мастера были почти во всех ингушских фамилиях. При сооружении верха боевой башни, как правило, они использовали особые машины (вороты) и другие технические изобретения.118

Мастера строили широкие 2-3-этажные "гіальї", т. е. баш — ни-дома, в которых еще и в наше время кое-где продолжали жить ингуши. Они же сооружали высокие десятиэтажные 4— 5 ярусные, стройные боевые башни ("біов"), служившие убе­жищем при нападении врагов. Мастера строили маленькие «солнечные могильники-склепы» — "каши", в которых ингуши погребали своих предков; сооружались также многочисленные храмы ("цуу", "элгац" и др.).11

Известный кавказовед Е. И. Крупнов отмечал, что некото­рые исследователи, в том числе и он сам, побывавшие в 1934 и 1936 годах в горной Чечне, слышали от жителей, что в Чечне

гг 120

имеются башни, построенные ингушскими мастерами.

Мастерам предгорной части Чечни издавна были известны литье в формах, литье по восковой модели, ковка предметов и проковка после литья, выбивание украшений из тонкого листа на матрице, вытягивание проволоки ковкой, резьба тонкого листа, чеканка и резьба по готовому литому изделию. "Есть некоторые основания думать, что им была известна и сварка, — указывает известный археолог-кавказовед В. И. Козенкова, — поскольку на одной из бронзовых булавок имелись следы при­варенного к бронзовой петле кусочка железа. Каким образом это осуществлялось технически — остается неясным".121

При обследовании средневекового башенного поселения Цеча-ахк, расположенного на правом берегу р. Фортанги, ар­хеологами обнаружено большое количество предметов мате­риальной культуры, а также следы хозяйственной деятельно­сти средневековых вайнахов. Так, открыт цементированный подвал во дворе замка, найдены жернова, остатки горнов для плавки металла, литейная фо|зма, детали конской узды и дру­гие металлические предметы. Мастерство древних и средне­вековых вайнахов Чечни и Ингушетии, связанное с литьем, ковкой, выбиванием украшений на матрице, резьбой, чеканкой и т. д. вполне могло дойти до XVTII века и получить свое дальнейшее развитие.

Чеченцам и ингушам известно было и такое ремесло, как производство и обработка шелка. Архивные материалы сооб­щают, что в 1812 году горцами было продано в Кизляре 156 тюков и 77,5 фунта шелка-сырца, в том числе 18 фунтов — из двух селений — чеченского Кази-Юрт и кумыкского — Аксай. Некоторые селения Чечни, как, например, аул Гехи, ежегодно реализовывали шелк русским "на тысячи рублей".123

Чеченцы и ингуши занимались производством тростнико­вого и арбузного меда для внутренних потребностей и для продажи на внешний рынок. Этим занимались в основном притеречные чеченцы. Сахарный тростник возделывали в не­большом количестве в равнинной Чечне и Ингушетии. Про­изводством марены, изготовлением из нее красок, использо­ванием их для крашения шелковых нитей и шерстяных пря­жей, сукна и сафьяна занимались почти все вайнахские села по рекам Мичик, Гумс и другим рекам.124

Жители этих мест рассказывают, что кусты марены и сей­час встречаются в некоторых селениях. Однако со второй по­ловины XIX века марена утратила свое первоначальное при­менение как краситель, ибо на смену ей пришли более деше­вые искусственные химические краски из России.125

Таким образом, в рассматриваемое время в Чечне и Ингу­шетии в широком смысле отсутствует узкая специализация производства и разделения труда в массе вайнахских произ­водственников. Подавляющее большинство изделий произво­дится членами семей, преимущественно женщинами и, как правило, для внутреннего потребления. Производство тех или

иных предметов и изделии кустарной промышленности носит еще сезонный характер и обусловлено потребностями близ­лежащих сел. В то же время, следует заметить, что отдельные изделия чеченской и ингушской крестьянской, кустарной про­мышленности, наряду с удовлетворением внутренних, соб­ственных потребностей, поступали на внешний рынок к со­седним народам. Вайнахские бурки, холодное оружие, обручи, бочарные доски и другие изделия местных ремесленников, отличавшиеся высоким качеством, тонким вкусом и прекрасной отделкой, являлись уделом отдельных мастеров-профессионалов и пользовались спросом за пределами Чечни и Ингушетии. Отдельные отрасли ремесла и домашних крестьянских промыслов отчасти превращались в мелкотоварное производство. В. И. Ленин указывал, что развитие мелкого товарного производства в крестьянских промыслах шло параллельно с расширением рынка для сбыта их изделий, который постепенно охватывал целую область, страну, а "иногда даже и другие страны".126 Именно такой процесс шел в Чечне и Ингушетии в конце XVIII — нач. XIX в.